Если вам важно, чтобы вашу работу замечали, чтобы вас уважали и ценили — профессия переводчика не для вас.
О насущном
«Внутри профессии» любят говорить, что успех переводчика сродни успеху разведчика: если ты остался в тени — задача выполнена. И наоборот, если ты привлек излишнее внимание, значит, где-то облажался. Это касается как письменного, так и устного перевода, в равной степени. Аплодисментов, наград и узнаваемости ждать не следует: главное и единственное признание, к которому имеет смысл стремиться — от коллег, то есть та самая «широкая известность в узких кругах». Ну и, конечно, финансовый эквивалент — ключевой критерий востребованности. Хороший переводчик может прилично зарабатывать в любой стране мира, хотя зарубежный рынок, конечно, намного более хлебный, чем постсоветский.
Можно сколько угодно повторять, что мир, мол, глобализируется, все вокруг так или иначе говорят на английском, и потому переводчики скоро станут не нужны. Когда дело касается чего-то более серьезного, чем беседа в баре, здравомыслящие люди все равно стараются подстраховаться. Встречи с деловыми партнерами, общение с медиками для пациентов западных клиник, подписание договоров, судебные заседания, встречи «в верхах» и любовные свидания — это далеко не все типичные ситуации, когда обращаются ко мне и моим коллегам.
О темпераменте
Главное, от чего нужно плясать, выбирая переводчика (и переводчику, выбирая работу) — это темперамент. Да, знание иностранного языка не на первом месте. Мне повезло, что моя преподавательница синхронного перевода вовремя заставила меня честно ответить себе на вопрос, что мне ближе — устный перевод или письменный. Это ключевой момент. Далеко не каждому «устнику» хватит усидчивости и вкуса сделать грамотный и красивый перевод статьи или, допустим, повести. Точно так же не все «письменные» могут справиться со стрессом переводов вживую, когда на тебя испытующе и оценивающе смотрят несколько десятков глаз.
Я видела однажды, как у моего бывшего однокурсника через двадцать минут перевода на переговорах пошла носом кровь от волнения. Окружающим не хватило такта, а ему, бедному — самоиронии. В итоге парень позабывал буквально простейшие вещи, еле вытащил эти переговоры и зарекся впредь переводить устно. А очень ведь толковый переводчик! В его изложении статьи из «Нью-Йоркера» читались на одном дыхании, будто их писал русскоязычный журналист! Никаких тебе «ультимативных гидов по лучшим музеям» и тому подобных фраз-уродцев. А поди ж ты — склад характера не тот, и все. Он был и остается перфекционистом и очень любит бородатую шутку о том, что перевод — как красивая женщина: если верен, то некрасив, а если красив, то неверен.
Кстати, по поводу перевода художественных произведений: бытует мнение, что переводчик романа или повести — на 25% его автор на родном языке. Об этом много спорят — не хочется выглядеть человеком, пытающимся присвоить себе чужие заслуги, но от работы переводчика во многом зависит успех произведения в целевой стране. Родным языком нужно владеть на порядок лучше, чем соотечественники. Косноязычный переводчик, который «все понимает», а выразить складно не может — это провал. Вот поэтому я, например, берусь за перевод рассказов с немецкого или испанского на русский или украинский, но никогда не замахнусь на перевод в обратную сторону — просто потому, что любой носитель тех языков сразу опознает подставу. Как бы хорошо ты не владел иностранным, нет-нет да и закрадется какая-нибудь дичь, которую «коренной» не сказал бы никогда.
Глупо вешать на «устника» сложный письменный перевод, и наоборот. Это все равно, что уговаривать, скажем, баскетболиста проехать трассу на биатлоне — а что, ты же спортсмен, какая разница, какой вид спорта!
О совершенстве
Я занимаюсь в основном устными переводами, и точно знаю: в этом деле худший враг — это дотошность. Главное — не красота слога, а суть сказанного. Никому не интересно, насколько тонко и точно ты подобрал прилагательное, если при этом пострадала суть или если ты затягиваешь переговоры. Цифры не перепутал? Имена и регалии не исковеркал? Успеваешь подхватить за всеми их комментарии? Замечательно, все остальное тебе простят.
Мой идеальный заказчик — это человек, который знает, чего он хочет от встречи и от меня. Как ни странно, большинство людей не знает. Сейчас буду брюзжать: определяйтесь побыстрее и поточнее, с кем у вас встреча, как зовут этих людей, какие компании они представляют, когда приедут, собираются ли выступать с докладом или будут молча сидеть, а в перерыве объедаться дармовыми закусками. Чем яснее мы с вами представляем, что нас ждет, тем лучше. Тем не менее это я размечталась об идеальном заказчике, а в реальности все гораздо бестолковее и потому веселее.
После первой сотни проведенных мероприятий я научилась многое узнавать о людях, просто за ними наблюдая. Могу сказать, что заказчики часто стесняются сами себя и заодно переводчика — держатся пафосно, напыщенно, но непонятно зачем. Я же их соратник, помощник, я с ними заодно! Просишь не тараторить и четче произносить свои имена — недоумевают. Просишь дать как можно больше материалов – ленятся, отмахиваются. И кому от этого потом хуже?
Самая благодарная публика и клиентура — это политики и юристы. Первые по опыту знают, как важно и как сложно донести свою мысль до аудитории (видно, научены горьким опытом). Они не стучат ботинком по кафедре, а стараются говорить краткими, простыми предложениями, без метафор, пословиц, шуток-прибауток. Низкий им за это поклон: когда работаешь над переводом сериала, например, то поискать аналогию поговорки бывает увлекательно: но когда у тебя пятнадцать секунд на перевод, то некогда углубляться в филологию. Не до жиру, быть бы живу. Юристы хороши тем, что очень внимательно относятся к формулировкам, тоже говорят коротко и по существу: буквально взвешивают каждое слово. Редко бывает такое, чтоб юрист не мог связно и логично все разложить по полочкам. К тому же они стараются выражаться так, чтобы их слова потом нельзя было истолковать превратно: на одно предложение — одна мысль, причем максимально однозначная.
О жадности
Разрази меня гром, если я еще раз в погоне за длинным рублем соглашусь выполнять синхронный перевод без пары! Небольшое отступление: синхронный перевод — это все, что «в будке»: в кабине сидят переводчики, в зале — гости, все при этом в наушниках. Без наушников — это последовательный перевод, «послед», есть еще его разновидность «шушотаж» (от французского «шептать»), когда нужно бормотать человеку на ухо, что говорят его коллеги.
В будке перевод наговаривается в микрофон, причем действительно синхронно: отставание по времени от спикера не должно превышать двух-трех слов. Это колоссальное умственное и нервное напряжение. Посмотрите как-то ради интереса на лица синхронистов во время и после работы: сидит в углу молча, приходят в себя, не с кем не беседуют, светской болтовни не ведут. Моя мама называет это «как пыльным мешком ударенный». Пожалуй, что да: когда потоки входящей и исходящей информации идут одновременно, в мозгу происходят маленькие короткие замыкании, как если бы вас огрели чем-то по голове.
Так вот, синхронисты работают в паре, потому что, согласно нормам, больше получаса такой ритм выдержать нельзя. На деле переводчики сменяют друг друга каждые 15 минут. Лично я беру с собой беруши, чтобы на эти четверть часа абстрагироваться от всего и отдохнуть.
Но однажды я чуть не завалила всю работу: мой партнер неожиданно не явился на конференцию, ее уже хотели отменять, когда я героически вызвалась отработать полдня одна. На самом дело, конечно, мне эта конференция была до лампочки, просто я ради интереса заломила за свои услуги цену вчетверо выше изначальной. Согласились, конечно, так как деваться было некуда. Однако тот день я вспоминаю с ужасом. На третьем часу мозг просто выключился. Я вижу человека, вижу, как шевелятся его губы — значит, он говорит что-то? — но все звуки уплывают мимо. Объявили перерыв. Я поспала спасительные минут сорок, а в остальное время меня спасло то, что тема была знакомая и многое получалось на автомате.
О полезном
Опытный переводчик — всегда немного Борис Бурда: когда приходится вникать в такое количество тем, эрудиция прокачивается очень хорошо. Судите сами: благодаря сотрудничеству с разными людьми и компаниями я научилась разбираться в иерархии военных, священнослужителей и профессуры разных стран, разобралась в недоученной в восьмом классе Таблице Менделеева, узнала устройство дизельных двигателей, насосов и помп. В уме перевести мили в километры, фунты в килограммы, градусы Цельсия в градусы Фаренгейта — вообще не вопрос. Иногда попадаются и более гуманные (именно гуманные, я имела в виду не гуманитарные) темы – политика, культура, общество. Могу назвать без Википедии столицу любой страны – да, что школьная программа, но многие ли ее помнят?
Вот за что я действительно люблю свою работу и выбрала профессию переводчика — никогда не соскучиться, даже если захочешь. Как и журналист, переводчик по долгу службы сталкивается с такими людьми и в таких обстоятельствах, что и предположить нельзя. Один раз меня попросили помочь с переводом скайп-консультации с немецким врачом. И вот нас (меня и айтишника) проверяют на предмет подслушивающих устройств, забирают телефоны и паспорта и везут бог весть куда в какое-то элитное имение (хорошо хоть глаза не завязали). Об остальном рассказать не даст подписка о неразглашении, которую с нас, конечно, тоже взяли… Ничего, когда я состарюсь и мне будет нечего боятся, напишу как-нибудь о том, что происходило в этих имениях — если их владельцев кто-то еще будет помнить.
О голоде
Многие встречи провидятся в ресторанах и кафе. Заказчики стараются не экономить и ведут своих потенциальных партнеров в очень хорошие заведения, а переводчик, сопровождающий все это дело, обедает-ужинает вместе со всеми по умолчанию. Стоит заикнуться об этом неколлегам, как начинается — «из ресторанов не вылезаешь, деликатесами объедаешься, не жизнь, а малина…» Иногда люди (в основном студенты) тут же просят научить их за пару месяцев английскому. Сейчас, думают, быстренько подтяну язык и буду сам зарабатывать и черную икру с ананасами за счет клиента наворачивать.
Милые наивные ребята! Если бы хоть раз мне удалось хоть в одном заведении нормально поесть! Это они отдыхают, а я на работе, так что заказывай — не заказывай, все не в коня корм. В отличие от конференций, где сохраняется подобие порядка и люди говорят хотя бы по очереди, на застолье вы сами знаете, что происходит. Говорят, перебивают, спорят, поизносят тосты, обсуждают меню — и все это надо отслеживать, помогать общению. Ем маленькими кусочками, глотаю, почти не жуя, и все равно тарелки от меня уносят еле тронутыми. Увы, такие вот издержки имеет профессия переводчика. По усам текло — в рот не попало. Зато я хорошенько изучила меню, могу с ходу назвать до тридцати видов рыбы, не путаюсь в столовых приборах, не путаю названий блюд на французском и вообще хорошо провожу время и не порчу фигуру. Порчу разве что нервы, когда помогаю осоловевшим гостям вызвать такси из ресторана в гостиницу.
О дружбе народов
Иностранцы сильно различаются между собой по тому, как они обращаются с английским языком (возьмем за отправную точку то, что английский все еще остается главным языком международного делового общения, хотя ему на пятки наступают китайский и испанский). О том, как не любят переходить на английский французы, наслышаны все. Их соседи и вечные соперники немцы, наоборот, доходят до смешного в своем благоговении перед английским: тащат в свой язык все подряд. Речь современного немца ужасно засорена заимствованиями, сыпать ими — это вроде как «круто».
Есть нации, с представителями которых сложно работать без натренированного на их акцент уха. Например, я стараюсь не браться за переводы встреч, где участвуют индийцы: зачастую у них кошмарный, непроходимый акцент, к которому мое ухо привыкает только спустя полчаса. А что до этого времени делать — хлопать глазами и кивать? Как-то разу меня был такой опыт — спасибо, больше не надо.
Китайцы тоже хороши. Их акцент еще можно выдержать, но желание самоутвердиться — с трудом. Дело в том, что они не просто получают у себя на родине базовые знания английского, а стараются выучить как можно больше «сложных», длинных и редких слов, чтобы потом щеголять ими в повседневном общении. Так и хочется возопить: «все уже поняли, какой ты умник, уймись!» Но нельзя. Выдержка и спокойствие — признак профессионализма.
К слову, о выдержке. Бывает, очень хочется запустить в стену графином, когда сидящие за столом 20 человек устраивают из переговоров базар и ожидают, что ты его разрулишь. Можно ли уследить за ходом беседы, когда говорят все и одновременно? Крепкие нервы — обязательная характеристика для устного переводчика. А где выдержка, там и чувство юмора. Без него тоже никак. Особенно когда работаешь переводчиком в брачном агентстве. Но тот карнавал, который творится там — это уже, как говорят, совсем другая история.